Президент США начинает на этой неделе свою ближневосточную поездку, которая анонсируется как довольно судьбоносная. В среду он прибудет в Израиль, а в пятницу (что заметно важнее) — в Саудовскую Аравию. Во всяком случае, таков план на данный момент — ранее предполагалось, что Байден отправится на Ближний восток прямо из Европы, но путешествие было отложено, по мнению таблоидов, из-за хрупкого состояния байденовского здоровья. На выходных Байден объявил, тем не менее, что его планы велики и несгибаемы:
«Моя работа как президента заключается в том, чтобы наша страна была сильной и защищённой. Мы должны противостоять агрессии России, поставить себя в наилучшее положение, чтобы превзойти Китай, и работать над большей стабильностью в соответствующем регионе мира. Для этого мы должны напрямую взаимодействовать со странами, которые могут повлиять на результат [наших усилий по противостоянию России и конкуренции с Китаем]. Саудовская Аравия — одна из них».
Это смелое заявление интересно тем, что Саудовская Аравия является как ключевым партнёром России по ОПЕК+, так и ключевым партнёром Китая (до появления русской дисконтной нефти королевство было главным экспортёром нефти в КНР, в целом являющейся главным торговым контрагентом КСА и по экспорту, и по импорту, с гигантским отрывом от США). В путь Байдена наставляют призывами «подорвать стратегическое партнёрство Саудовской Аравии с Китаем».
Как в Пекине реагируют на планы Байдена перезапустить отношения с саудитами — догадаться, надо думать, нетрудно. Стоит отметить, что на саммите «двадцатки» на Бали министр иностранных дел КНР Ван И с госсекретарём США Блинкеном беседовали почти пять часов, и китайский официоз характеризовал встречу как «конструктивную», при этом Ван И, по версии Global Times, был «очень суров» и «призывал наполнить конкретикой заверения Байдена, что США не ищут противостояния». В свете этого заявления Байдена перед поездкой к саудовскому союзнику Китая неплохо характеризуют как конкретику американских намерений, так и уровень американской дипломатии.
В чисто практическом смысле цель визита Байдена, напомним — уломать принца Мухаммеда выбросить на рынок много нефти и тем самым сбить цены на неё. Вопрос о том, насколько Мухаммеду необходимо ссориться с Москвой и Пекином (странами с постоянной внешней политикой и длительным партнёрством) ради мимолётной по определению американской дружбы — пока остаётся открытым.
В субботу Канада объявила, что переговоры о турбине завершены и она пробурит в своих санкциях небольшое окно, через которое в Германию — а оттуда сразу в Россию — передаст России отремонтированную турбину Siemens для «Северного потока 1». Новость обросла двумя занятными нюансами. Во-первых, естественно, очень ругался Киев, апеллируя к слому западной солидарности и грядущему росту российского чувства безнаказанности. Во-вторых — выяснилось, что, по словам пресс-секретаря министра природных ресурсов Канады, «до сих пор мы всегда говорили о турбине в единственном числе, но на самом деле их несколько…». Исключение из санкций действует до тех пор, пока турбины не будут возвращены в соответствии с требованиями. Всего шесть турбин требуют планового обслуживания».
Мы бы обратили внимание ещё на один нюанс: тот факт, что украденные турбины «Газпрому» вернут, никак не обязывает «Газпром» немедленно восстановить прокачку газа в Германию на желаемом Берлином уровне.
Излишняя покладистость в данном вопросе едва ли рассматривается в Москве как правильная тактика. Вполне вероятно, что уровень подачи газа в конечном итоге будет коррелировать (по чистой случайности, конечно), с тем, насколько ретиво Берлин будет финансировать и вооружать Киев.
Короткой строкой: на выходных Маск отказался покупать Twitter после трёхмесячного пиара, а Twitter в свою очередь заявил, что подаст на визионера современности в суд, а Маск нанял крутую адвокатскую фирму и запостил про Twitter обидный мем в Twitter.
Для нас эта новость интересна тем, что она подтверждает небольшое пророчество, высказанное нами ещё в апреле (мы на днях его цитировали):
«имея на памяти опыт предыдущих спасательных кампаний Маска, мы рискнём допустить, что его нынешнее супер-мега-предложение — это как раз прекрасно выверенный ход для того, чтобы, поразив воображение фанатов очередной порцией нулей, нарваться на отказ Твиттера и уйти в белом в закат. Он всегда так делает».
На сей раз, отметим, Маску не хватило просто отказа, чтобы уйти в закат (Твиттер согласился). Поэтому миллиардеру пришлось придумывать причины и придирки — и в конце концов отказаться самому. В сухом остатке: крестовый поход за свободу слова, возглавленный Маском как спасательный, закончился немного предсказуемо. Но мы, при всём скептическом отношении к Маску-спасителю и Маску-благодетелю человечества, верим в гений Маска-пиарщика. Поэтому данный провал наверняка только прибавит ему любви и преданности целевой аудитории. А свобода слова в Твиттер не вернётся. Это было ожидаемо.
Короткой строкой: Начальник евроМИДа Боррель написал статью по итогам саммита Большой двадцатки на Бали и сделал вывод, что точка зрения G7 на российскую агрессию пока не возобладала, несмотря на блестяще проведённое весеннее осуждение России карманной Генассамблеей ООН.
«Главный вывод заключается в том, что в абстрактных терминах все согласны с необходимостью многосторонности и защиты таких принципов, как территориальный суверенитет и неприменение силы. Но… жестокая правда состоит в том, что национальные интересы часто перевешивают общую приверженность более высоким идеалам», заметил Боррель.
Это интересно в контексте разгонявшихся ранее тезисов об «изоляции Лаврова на Бали», но не только. Нам понравилось ещё, что во враги идеалов Боррель записал «глобальный юг» — то есть вообще все страны двадцатки, кроме собственно G7.
Вообще нетрудно видеть, что у G7 сейчас проблемы более, так сказать, экзистенциальные, чем где достать газа и нефти: семёрка сталкивается с системным саботажем своих инициатив по удушению конкретного назначенного изгоя со стороны большинства крупных экономических и военных держав — и не может сделать иного «торгового предложения», кроме как воззвать к идеалам.
Не сочувствуем.