Япония обратилась за официальными разъяснениями по дипломатическим каналам к России по поводу «Сахалина 2», подтвердил японский министр экономики. Как мы писали вчера, смысл инновации в том, что оператор проекта меняется со старой офшорки на российскую компанию, а зарубежных участников из недружественных стран (Shell, Mitsui, Mitsubishi) просят либо подтвердить своё участие, либо на выход.
Сейчас японское руководство пытается понять, насколько рискованно для него будет выйти из проекта. С одной стороны, имеются успокаивающие мнения экспертов, согласно которым поставки сахалинского СПГ в Японию, обеспечивающие порядка 10% общего её потребления, сохранятся. С другой стороны — на рынке мирового сжиженного газа сейчас (и в обозримом будущем) не хватает предложения, из-за чего за каждый газовоз, вероятно, ещё долго будет вестись схватка. Чтобы проиллюстрировать накал битв, приведём главную на сегодня новость пакистанского национального СМИ: премьер-министр лично едет в Доху (это Катар) просить у местного эмира больше поставок СПГ, поскольку уже имеющиеся контракты срываются, а на спотовом рынке свободный СПГ если и появляется, то очень дорого.
В свете этого японское руководство (кстати, оно сегодня объявило о введении очередной пачки антироссийских санкций, пусть и не очень ярких), вероятно, задаётся вопросом, насколько оно будет надёжно обеспечено газом, если русский проект не будет с Японией не связан вообще никакими формальностями.
Китайские СМИ сегодня вышли с сообщением об инциденте на юбилейном, 10-м Мировом форуме мира в Пекине. В панельной дискуссии по вопросам мира принимали участие послы иностранных держав, и когда очередь дошла до американского посла Бёрнса, тот дипломатично заявил, что российская СВО на Украине «представляет величайшую угрозу миропорядку». Наш посол ответил про пять волн расширения НАТО, про то, что мир меняется — и началось (потому что британский посол сразу вступился за американского и повторил за ним всё).
Это интересно в том смысле, что комментарии со стороны китайской прессы несколько выходят за пределы обычного «давайте вместе работать на благо мира и ради предотвращения конфликтов»: в партийной прессе напоминается, что вообще-то США сейчас окружают КНР несколькими кольцами антикитайских договоров, партнёрств, союзов и сотрудничеств — последнее, кстати, отмечает и гонконгская прозападная пресса.
На этом фоне мы были бы рады узнать, как продвигаются негласные переговоры G7 с крупнейшим покупателем российской нефти о том, чтобы придушить Россию с помощью ценового потолка. Но не можем: новостей о таких переговорах нет уже несколько дней, фактически — с момента объявления неким американским дипломатом, что переговоры с КНР ведутся и всё очень позитивно.
Короткой строкой: в Тунисе опять назревает политический кризис и грозит диктатура, сообщает FT. Дело в том, что нынешний президент Каис Саид выкатил проект новой конституции для грядущего референдума, сильно отредактировав его под себя. В связи с чем глава формально написавшего документ Конституционного комитета заявил, что это не то, что комитет готовил, и попросил президента передумать.
Это интересно в том смысле, что а) с Туниса в далёком 2010-м началась арабская весна, стоившая на нынешний день арабскому миру, по оценкам, около миллиона жизней, б) с тех пор в самом Тунисе уже шестой президент, эмиграция зашкаливает, а экономика никак не поправится. Уместно отметить, что нынешний Каис (в народе его зовут «Робокоп») в прошлом году разогнал правительство, а затем и парламент, принял на себя чрезвычайные полномочия и с тех пор правит в одно лицо. Согласно опросам, три четверти тунисцев его поддерживают. Это представляется хорошим и поучительным завершением истории о том, как дюжину лет назад в мире снова пытались победить универсальные общечеловеческие ценности.
Короткой строкой: канцлер Германии Олаф Шольц напророчил немцам длительный период экономических сложностей. Опорный тезис Шольца (цитата по Интерфакс):
«Сегодняшний кризис не закончится за следующие несколько недель. Мы должны быть готовы к тому, что ситуация в обозримом будущем не изменится. Иными словами, мы имеем дело с историческим вызовом», — приводит его слова Bloomberg. При этом он сравнил нынешние трудности с ситуацией 1960-1970-х годов.
С учётом того, что это пророчество было сформулировано и озвучено после встречи с представителями деловых кругов, профсоюзов и даже Бундесбанка, можно предположить, что у Шольца не было для них хороших новостей, а они, в свою очередь ничем не смогли порадовать немецкого лидера. Зима, по всей видимости, будет для Евросоюза очень тяжёлой, а сам Шольц исходит из того, что проблемы с дефицитом газа и высокими ценами на нефть не исчезнут. Последствия для социального неравенства будут серьёзными (инфляция, как известно, действует как налог на бедных), а возможности ЕЦБ решать проблемы немецкого общества с помощью печатного станка ограничены сейчас той же инфляцией. Помянутые канцлером 1960-е и 1970-е годы как раз и отличались высокой инфляцией и высокой социальной нестабильностью.
На самом деле новость для России — не полностью позитивная. Да, наши оппоненты будут испытывать очевидные экономические сложности. Однако политическая верхушка Германии (а значит, и Евросоюза) демонстрирует довольно последовательную готовность терпеть серьёзные экономические сложности на протяжении длительного периода времени. В этой конфигурации любая, даже самая минимальная, нормализация отношений под давлением экономической целесообразности представляется крайне маловероятной.
В краткосрочной и среднесрочной перспективе европейская готовность долго и решительно терпеть серьёзный экономический ущерб может сильно разочаровать и опечалить ура-патриотический сегмент российского общества и политической элиты. Однако в долгосрочной перспективе в этом есть позитив, ибо такое европейское поведение довольно жестоким приучит Россию к определённой самостоятельности. Более того, имидж европейцев в глазах россиян будет основательно подпорчен новыми стереотипами о «немцах, которые не могут принимать душ» и «британцах, которые едят червей». Возможно, за этот тектонический слом восприятия Европы в российском общественном пространстве стоит заплатить краткосрочным дискомфортом из-за европейского упрямства.