Накануне первого из запланированной волны визитов высокопоставленных европейцев в КНР — испанского премьер-министра Санчеса — СМИ со всех сторон пытаются понять, «что это будет». Так, испанская Madrid Metropolitan цитирует пресс-секретаря Санчеса, по мнению которого визит «покажет вес Испании в мировой политике», и упирает на то, что в июле Испания станет председателем Евросоюза — а значит, «будет находиться в центре всех возможных переговоров по Украине». При этом сама возможность и предмет переговоров остаются в тени: официально Испания тоже, как и все члены ЕС, «безоговорочно поддерживает» Киев.
В такой же дымке и содержание сдвоенного визита французского Макрона и брюссельской фон дер Ляйен: как отмечает гонконгская South China Morning Post, «представитель фон дер Ляйен сообщил, что её повестка [визита в Китай] всё ещё в разработке. При этом она считается по-прежнему близкой к Байдену и всё более ястребиной в отношении Пекина». Её дипломат Боррель тоже собирается в Пекин (в середине апреля), чтобы «провести стратегический диалог» с куратором китайской дипломатии Ван И. Со своей стороны, советник Макрона по внешней политике в беседе с тем же Ван И заявил, согласно китайской стороне, что:
«Франция готова предпринять совместные усилия с Китаем для снижения враждебности и поиска мирного решения».
Как отмечает SCMP, у европейцев имеется ощущение, что они должны как-то определиться: в феврале на форуме Raisina Dialogue в Нью-Дели индийская сторона поставила их в неудобное положение, задав вопрос от имени всего «глобального Юга»:
«Если китайский мирный план вам не нравится и вы его с порога отмели — то где ваш?».
При этом Европа по понятным причинам опасается остаться крайней через полтора года, если, например, в США опять придёт к власти Трамп (обещающий закончить конфликт за сутки). При этом восточная часть ЕС смотрит на паломничество западной части в Пекин уже очень подозрительно. Издание цитирует польского эксперта:
«Испания, Франция и Германия чувствуют себя обязанными укреплять отношения с Китаем посредством визитов, чтобы получить экономические преимущества в обмен на поддержку мирного нарратива Си».
При этом публичные высказывания всех перечисленных вип-европейцев сводятся к тому, что они едут «склонить Си Цзиньпина не помогать России» и «услышать позицию Зеленского».
От себя отметим: вероятность того, что председатель КНР планирует тратить своё время на выслушивание подобных бормотаний, невысока — как и вероятность того, что он планирует тратить своё время на то, чтобы европейские лидеры «имитировали диалог» за его счёт. Следовательно, шансы на то, что в действительности речь идёт о выслушивании Европой китайских условий и перспектив — повышаются.
Короткой строкой: крупнейшая страна Южной Америки предпринимает символические и не-символические шаги в части своей внешней ориентации. Во-первых, на голосовании в Совбезе ООН по резолюции о создании независимой комиссии расследования подрывов «Северных потоков» Бразилия проголосовала за российско-китайское предложение — хотя могла, как и все остальные, воздержаться. ООН, как мы помним, не имеет значения в качестве что-то решающего органа, но имеет значение как площадка для демонстрации позиций.
Во-вторых, хотя президент Бразилии отложил из-за болезни визит в Пекин, где он собирался обсуждать посредническую роль в улаживании Украины — в качестве одного из лидеров «глобального Юга», вероятность, что Бразилия поддержит план КНР, весьма высока.
В-третьих, также высока и вероятность активизации участия Бразилии в процессе, который нервничающий Forbes именует «закатом нефтедоллара и восходом нефтеюаня», указывая, что «основные страны ОПЕК и члены БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южная Африка) либо уже принимают юань, либо очень серьёзно над этим работают». В этом контексте символическое присоединение Бразилии к КНР и России в голосовании в ООН выглядит больше чем просто жест.
Короткой строкой: правящая партия Индии одержала ряд побед над оппозицией на выборах в северных штатах, в связи с чем премьер-министр Моди, выступая перед сторонниками, предупредил, что «чем больше будет наших побед, тем больше будет оппозиционных протестов».
Со своей стороны, оппозиция проводит марши протеста против того, что из парламента изгнан один из её лидеров по фамилии Ганди (внук Индиры, сын Раджива) — как осуждённый по уголовной статье о диффамации. Как отмечают СМИ, «отношения правительства с оппозицией обостряются». Данная новость интересна в контексте того, что отношение к Индии на западе сейчас двойственное. С одной стороны, официально наезжать на Моди западные правительства опасаются, чтобы не навредить попыткам подружиться с ним против Китая. С другой стороны, западные же (в особенности европейские и британские) неправительственные институты и СМИ активно критикуют Моди за его «скольжение в сторону автократии».
Как легко видеть — Моди пользуется положением, чтобы игнорировать западную критику и укреплять вертикаль. Тем самым наглядно демонстрируя, что в общении с демократиями шантаж является самой эффективной формой диалога.